Каждая потерянная монетка – словно дневник, выточенный из металла. Та одинокая серебряная монета 1825 года, что я нашел на пыльном чердаке, уже шепчет, кому принадлежала, почему ей дорожили, и как в каком-то городке измеряли ценность и верность в серебре. Я записываю каждую деталь – ни одна монетка никогда не молчит по-настоящему.