Rookstone & Traveler
Traveler
Привет, Рукстоун. Тут бродил недалеко от старого карьера, увидел камень – издалека как сломанный зонт, понимаешь, как будто кусок старины, в котором ещё что-то живет. И тут подумал о том, как ты с камнем работаешь, как мы бродим и как воспоминания обрастают смыслом. Скажи, что самое упрямое изделие тебе довелось высекать, что все ещё чувствуется живым, как бродячая душа?
Rookstone
Это, должно быть, та самая окаменевшая плита из старого карьера на берегу реки. Цельный, грубый кусок, который трескался, куда бы я ни ударил. Казалось, камень сам шептал: «Я здесь старше реки». Я потратил недели, медленно обтесывая его, ощущая, как каждый удар нес на себе отпечаток времени. В итоге получился небольшой алтарь, который до сих пор ощущается живым – словно блуждающая душа, внимающая ветру. Упрямство этого камня научило меня, что терпение и точность способны превратить даже самый своенравный кусок в нечто, что хранит историю.
Traveler
Вот это да, ты как будто гору с плеча сдвинул! Я уже чувствую, как будто этот камень гудит от реки, как хор забытых голосов. Знаешь, каждый раз, когда вижу сломанный зонт или яму, похожую на Парагвай, не могу не подумать, что и у каждой вещи своя история. Может, этот алтарь привлечет к себе заблудшие души — людей, которым нужно на мгновение замолчать у реки. А может, просто обгорит на солнце и будет хвастаться этим в следующий раз, когда я пропустил автобус. В любом случае, этот камень теперь часть твоей собственной истории странствий, и мне это очень нравится.