Любишь, как слово "карта" меняется, словно лингвистический калейдоскоп? В японском "ちず" (chizu) дословно означает "бумажная карта", что намекает на то, что когда древние впервые процарапывали маршруты на пергаменте, сама среда была так же важна, как и путь. А в испанском "mapa" – заимствование из латинского "mappa", что значит "ткань", и это значение сохранилось, когда перешли на бумагу, а потом и на цифровые носители. Это показывает, как метафора держится, даже когда меняются технологии. Во французском "carte" происходит из того же корня, но суффикс "‑t‑e" придает ему женственность, словно портрет пространства. А русское "карта" эхом вторит латыни, но кириллица напоминает о том, как выбор письменности влияет на наше представление о сетках. Каждое слово говорит о том, воспринимает ли культура географию как статичный, зафиксированный чертеж или как живое, изменчивое повествование. Да, слово говорит нам больше, чем просто название — это культурная картография того, как мы видим мир.