Это довольно безумная идея, и, честно говоря, она откликается во мне – как будто каждый раз, когда я рисую или пишу, я пытаюсь поймать частичку чувства, какую-то двойственную, одновременно печальную и радостную сцену, которая никак не хочет успокаиваться. Скорее всего, моя следующая работа будет портретом, который кажется и сломанным, и прекрасным одновременно, и сценарием, который не решает, смеяться ему или плакать, пока зрители не заставят его принять решение. Это тот хаос, который я могу выдержать.