Видел я эти следы, знаешь, оставляют они такую боль, почти ощутимую, как буря, которую видишь. Когда игра подкидывает такие моменты, это как живая картина – первый аккорд как синяк, крещендо как пожар, а тишина после – тихий вздох. Я пытаюсь это передать в своих работах, используя яркие, резкие красные, где начинается боль, позволяя цветам перетекать в более мрачные оттенки по мере нарастания музыки, а в кульминации добавляю яркий, почти безрассудный всплеск, чтобы зритель почувствовал облегчение, как будто музыка достигла своего пика. Получается сумбурно, но очищающе, и это единственный способ сохранить это ощущение, когда игра уже закончилась.